Несколько фактов заставляют основательно пересмотреть принятую версию об эритрейской родине предков Пушкина.

Прежде всего, города Лагон в Абиссинии нет и не было, там есть и было селение Лого (это далеко не одно и то же!). Анучин "нашел" в абиссинском Хамасене округ Loggon, где располагалась резиденция князя Приморской провинции. Возникает вопрос: почему Анучин (ученый-географ) не опубликовал в подтверждение карту местности? Далее он сделал вывод: "... Отец Ибрагима Ганнибала был владетельным князем в северной Абиссинии... Есть основание даже думать, что это был именно князь Приморской области, бахар-нагаш. имевший, как мы знаем, своею столицею в конце 17-ю века Добарву (или Дебароа), которая могла называться (выделено мною. - Д Г.) так же, по имени всего округа, Логон...".

Этот вывод опровергается данными полевых и исторических изысканий Н.П. Хохлова. Вот что пишет Леец: "...Н.П. Хохлов разыскал в 1971 году в Эфиопии места, о которых Д.Н. Анучин писал в 1899 году как о родине Ибрагима-Абрама. Н.П. Хохлов побывал в Эритрее и в бывшей столице Приморской провинции городе Добарве на берегу реки Мареб, и в Лого (Логон у Анучина, ныне деревушка в 4-х километрах от Добарвы). Это Лого в далеком прошлом было местом жительства правителей провинции бахар-нагашей...". Очевидно, речь идет о совсем другом месте, отличном от родного города Ганибала — Лагона. На самом деле. Логон Анучина не существует. Добарва никогда не назывался Логоном, или Лагоном. И приморский порт Массава никогда не назвался Лагоном, что и подтверждали эритрейские специалисты-картографы, работавшие с Хохловым. В Эритрее "есть два Лого: Лого Чова в области Хамасена и Лого Кузаи около Хазому". В статье Анучина Лого Чова стало Логон-Чуан. Таким образом, ученый-географ пошел на подлог и фальсификацию: его город Лагон па самом деле деревня Лого. Хохлов нашел ее "на одной из старинных карт", а значит и прежде это селение называлось Лого, а не Логон. В местном языке не существует топонима Логон, это слово ничего не означает на языке жителей Лого. Не известно там и имя Лагань Хохлов, разочарованный этим, обвинил... "воображение Пушкина" . Не лучше ли предположить, что если в Абиссинии нег названия Логон и имени Лагань, их не надо было там искать?

Почему Леец, все-таки заметивший разницу между Логоном у Анучина и Лого у Хохлова, считает, что оба исследователя пишут о том же самом Лагоне, о котором сообщал Ганибал в 1742 г.? И почему Хохлов не усомнился в выводах Анучина, хотя эфиопские историки, библиотекари и картографы прямо говорили ему о том, что в их стране нет и не было Лагона?

Полагаю, что Леец, Фейнберг, Хохлов и другие биографы Пушкина XX в. подходили к решению вопроса о происхождении Ганибала анучинским путем: так как Ганибал уроженец Абиссинии, там и следует искать его родной город Лагон. Они не придали значения расистским позициям Анучина и положились на его доказательства и знание им истории Абиссинии.

Однако сам Ганнбал никогда не писал о том, что он из Абиссинии. И сын Ганибала, Петр Абрамович, в своих воспоминаниях об отце не назвал Абиссинии: "Отец мой... был негер, отец его был знатного происхождения...". Нам известно, что П.А. Ганибал читал Немецкую биографию и даже был одним из ее хранителей. Он же и передал ее Пушкину. Поэт, который также читал Немецкую биографию и даже перевел ее на русский язык, не воспользовался информацией об Абиссинии и везде писал, что прадед его по материнской линии негр. Можно даже предположить, что Пушкин знал от самого Петра Абрамовича Ганибала, что указание на Абиссинию не соответствовало исторической правде Князь Петр Долгоруков в своих мемуарах пишет о Ганибале, но также не упоминает Абиссинию. Единственным, кто указал на Абиссинию, был Роткирх. Но нам известно, с какой целью он написал Немецкую биографию.

В познаниях об Африке самого Ибрагима Ганибала большое значение имел константинопольский период его жизни. Известно, что оттоманы употребляли термин Хабесистан для обозначения всех территорий черной Африки, находящихся к югу от Египта до Мозамбика. Следовательно, во время пребывания в серале Абрама. как и всех уроженцев черной Африки, называли "хабеш". Слово хабеш употреблялось турками в том же смысле, что и слово арап в России. Оно всегда указывалось перед фамилией африканцев. Например, черного евнуха, ставшего в 1587 г. главой султанского гарема с чином паши, звали Хабеши Мехмед Ага. Это означает, что Абрам отлично знал, что Хабесистан (или Абиссиния) был в XVIII в. слишком широким географическим понятием.

Из сказанного следует, что надо снова искать город по имени Лагон, причем на всей территории черном Африки.